От Н.Ю.ГУЛЯЕВА

из г. Александрова, Владимирской обл.

(С ответом Т.ХАБАРОВОЙ.)

 

Огромное Вам спасибо за присланные материалы, я рад и в восторге от сознания того, что такое учение есть! Под всеми буквами Ваших, воистину мудрых трудов я подписываюсь: "согласен на 100%". Ничего подобного мне читать нигде не удавалось, даже в "Правде". Теперь, прочитав об имитационности КПРФ и заслушав совсем недавно выступление дедушки Зюганова на Российском телеканале, я понял, откуда у него такая жалостливо-оправдывающаяся манера выступлений. На вопрос ведущей о классовых врагах и классовой борьбе, дедушка Зюганов уклонился. Я представляю, какой ответ дали бы Вы, какой был бы фурор! А ведь он (дед Зюган) тоже, вроде бы, профессор, вроде бы солидарен с марксистско-ленинской идеологией… Лучше бы он вообще не выступал на большой аудитории, а то стыдно за него. Может быть, это тактика? Только не видно созидательных плодов.

Конкретно о причине, побудившей меня обратиться к Вам.

Это невежество и политическая безграмотность современных рабочих. Рабочий класс, или то, что от него осталось, кровно заинтересован в борьбе за свои права, более, чем служащие и прочие лица наёмного труда. Поэтому я решил внести посильную лепту в пробуждение его социально-классового самосознания. Я не член КПРФ, но в местном горкоме мне обещали помочь в печатании листовок под рубрикой "Рабочий университет", а я помогаю им по их делам. Уже написал, и как мне сказали, напечатаны пока 5 шт.[1], все в русле Вашего политического мировоззрения, как будто раньше читал Ваши труды.

И первой была листовка о буржуазном государстве, именно о том, в каком мы оказались. Старшее поколение рабочих ещё может вспоминать и сопоставлять, сравнивать, но вот молодёжь совсем не ориентируется. Приходится в доходчивой манере убеждать их, что капитализм – это скрытая форма рабства, что они – рабы, что завтра их ждёт жёсткая привязка к месту работы, новое крепостное право. Другие, тоже актуальные для рабочих темы: о неизбежности национально-освободительной и классовой борьбы; об оппортунизме в рабочем движении; о продажности профсоюзов; о результатах псевдодемократии, её горьких плодах (статистические данные); о мрачных перспективах фашизации государства и о расплате рабочих за их предательство власти Советов.

Как во-время подоспели Ваши труды! Но для "человека с улицы", рабочего надо кое-что упростить. Для этого и мне придётся не один раз в них вдумываться. Как раз я занялся новой листовкой, о вере и религии, о том, что это – антиподы, о разумности человека и Человечества, о необходимости рабочему человеку руководствоваться идеологией. Далее,– с Вашей, надеюсь, поддержкой,– внедрить этим люмпенизированным, разрозненным, заражённым вирусом мелкособственничества, обывательщины и халявщины рабочим мысль о роли революционной партии, о том, что без партии они несостоятельны. О том, что "парламентские" методы "борьбы" КПРФ с режимом – фикция, и это видно по результатам. Эти листовки я буду печатать сам, без помощи местного отделения КПРФ.

 

Но и к Вам, как к учёному, создающему современную теорию борьбы, у меня тоже появились вопросы. Если сочтёте возможным, то ответьте, пожалуйста.

1. Несомненно, создание нового вероучения крайне необходимо. Иудеи поверили Иисусу Христу и пошли за ним, рабочие и крестьяне поверили В.И.Ленину и поддержали революцию. Но идеи были понятны, ожидаемы, сконцентрированы почти в формулы. Нагорная проповедь Христа, Моральный кодекс строителя коммунизма – ведь это вершины общественной мысли того времени. Т.е., Вам придётся создать вероучение, во-первых, современное, опирающееся на наработки вероучений прошлого, но превосходящее их по качеству. Во-вторых, чтобы это новое вероучение побудило, повело, необходимо его распространять, учить людей, в первую очередь рабочих. Вы и сами это понимаете, а также и то, какое будет противодействие! Обратите, пожалуйста, внимание, что христиан всего 2–2,5%, это религия прошлого, ни на что уже не способная. Но ведь почти то же и с марксизмом. Поэтому, как мне кажется, русским (а опираться придётся не на мифический "советский", а на конкретный – русский народ) ближе по духу национально-социалистическое мировоззрение, особенно в свете зарождающейся национально-освободительной борьбы. Можно ли допустить такую тактику, хотя бы на время? Ведь и В.И.Ленин допускал некоторые отклонения и сотрудничество.

2. Частое употребление словосочетания "Советский народ", оно хорошо для конференций. А был ли "Советский народ", который, в большинстве своём, сдал без боя Советскую власть?

Я жил в те времена и за фасадом помпезных мероприятий видел по большей части советского обывателя, плохо знавшего идеологию, не интересовавшегося политикой, это было инфантильное, иждивенческое общество. Уже тогда, ближе к концу 70-х годов, во всех слоях так называемого "советского" общества развивался дух карьеризма, рвачества, двуличия. Вы правильно пишете, что Л.И.Брежнев сдавал марксистско-ленинские позиции нарождающейся партийной буржуазии. Партия самоустранилась от всего, и от работы с людьми, и от партийного строительства. И где же были "советские" люди, в чём, конкретно, проявились? По-моему, что "советские" люди, что "россияне", это примерно одно и то же – химера. Этот акцент на советскость современная молодёжь не понимает и, соответственно, не принимает. По-моему, и без того трусливого обывателя не надо отпугивать советскостью, лучше оставить её в бумагах. По крайней мере, в практической работе. Ну, не созрел ещё народ! Конечно, работать с обывателем надо, с Вашей помощью. Но убедительнейше прошу Вас, как ведущего идеолога страны, не злоупотреблять этим "советским".

3. Вот учение о "Родовом Поле" рабочему человеку придётся излагать как о Роде, о родных и о Родине, это будет более понятно. А если ещё точнее, то это – Нация. Если оно не национальное, то, значит, и не "Родовое". А взаимодействие с Родом заключено в нашей памяти, в генах и хромосомах, ведь в нас течёт кровь предков, это, конечно, процесс материальный. Вот Вы пишете, что: "Всё решается где-то вне границ теперешнего нашего понимания". Как это? С каких это пор мы стали такими непонятливыми?! Наши добрые предки хозяйствовали на этих землях, защищали их от врагов не одну тысячу лет… и успешно! Как-то оно, значит, действовало, помогало им, научало их, это "Родовое Поле", а лучше сказать: "Кровь Нации". Раскопки же показывают (Аркаим и др.), что жизнь здесь была давно. И вдруг приходят некие Владимир со своей бабушкой Ольгой и ломают тысячелетнее мировоззрение, насильственно обращая наших предков в "веру чуждую". Что принесла эта ломка всенародного сознания? Централизацию? Да, конечно, с централизованной властью легче грабить народ, собирать налоги…

Мне кажется,– Голос Родового Поля мне подсказывает,– что при разработке нового вероучения лучше всего использовать именно Ведическое мировоззрение наших добрых, славных предков. Хотя бы потому, что христианство, религия рабов, не побуждает к борьбе. Например, заповедь "Не убивай". Но кто же тогда будет делать эту грязную, тяжёлую, но необходимую работу? Значит, в новом вероучении она должна звучать по-другому, например: "Защищать свою веру, а при необходимости и вооружённым путём". Извините, но надо как-то тщательно продумать, а то получатся изъяны, двучтения.

 

Получено в Москве

25 сентября 2006 г.

 

Уважаемый Николай Юрьевич,

 

спасибо за содержательное письмо, за положительный отзыв о нашей новой наработке, которой мы придаём большое значение.

Сосредоточусь сразу же на возникших у Вас вопросах.

И прежде всего, не нужно истолковывать мою работу как попытку "создания нового вероучения". Стоящая здесь перед нами задача,– и об этом чётко сказано в подготовленном нами материале, который у Вас имеется,– она более скромная и более конкретная: реанимировать, если можно так выразиться, ту мощнейшую "вероучительственную" составляющую, которая с самого начала присутствовала в марксизме (научном коммунизме) и благодаря которой идеология освобождения Труда от Капитала одержала, пока что, свои самые впечатляющие победы.

И впредь марксизм-ленинизм (научный коммунизм) останется нашей идеологией, нашей вероученческой доктриной. Ведь обрисованная марксизмом всемирноисторическая миссия пролетариата – установление на всей планете коммунистического строя – ещё далеко не выполнена. Временное поражение СССР в Третьей мировой войне никоим образом не может означать какого-то "краха" самой по себе коммунистической идеи. Она продолжает интенсивно развиваться (ведь я-то, собственно, тоже марксист и коммунист, а Вы меня, не колеблясь, называете "ведущим идеологом страны"). Да и на протяжении всего ХХ столетия развитие марксистской, коммунистической теории в целом ни на минуту не прекращалось, вопреки ходячему мнению. Сюда внесли крупнейший вклад и Мао Цзедун, и Ким Ир Сен; в Советском Союзе существовало такое явление, как "красное диссидентство" ("народный коммунизм"), которое обошло созданные хрущёвщиной запруды и не дало марксистской мысли угаснуть и на родине В.И.Ленина и И.В.Сталина.[2]

Если бы псевдокоммунистическое имитаторство не громоздилось, упорно, лежачим камнем у нас на дороге, не закрывало бы нам – десятилетиями! – доступ на страницы имеющихся левых массовотиражных газет и на трибуны всевозможных конференций, весь мир сегодня знал бы и видел, что свой современный, новый, отвечающий требованиям XXI века облик марксистская наука, в сущности, уже обрела.

Сравнение марксизма с христианством в этом плане совершенно неправомерно. Христианство существует две тысячи лет, и оно, в общем и целом, уже исчерпало своё предназначение в истории человечества. От него, действительно, ждать каких-то прорывных свершений не приходится. Но у марксистского, коммунистического миропонимания и мироистолкования всё ещё впереди.

Кстати, некоторые фрагменты Вашего письма звучат так, как если бы Вы подозревали меня в том, что я в поисках "нового вероучения" устремляю взоры именно к христианству. Это абсолютно неадекватная трактовка моей позиции. Вероученческое знание исторически развивается, как и любое другое, вероученческие системы сменяют одна другую, каждая из них решает определённую всемирноисторическую задачу и жёстко привязана к определённому историческому периоду. Христианство решало задачу установления монотеизма (единобожия), а тем самым – и задачу создания единого, целостного "образа" всемирной истории. Вырабатывалась картина мировой истории как имеющей свой "сюжет", свою "фабулу", начало и завершение. Но эти наброски истории как объективно целенаправленного процесса давно уже переросли в материалистическое, фундаментально обоснованное учение о всемирноисторической миссии пролетариата. Каковое учение называется, на сей день,– марксизм, научный коммунизм, и прогрессивному человечеству ещё весьма долго предстоит этим учением руководствоваться. Возврат отсюда назад невозможен и не нужен, и его не будет.

И совсем уж наивны, в этом свете, призывы вернуться к "ведическому мировоззрению наших добрых, славных предков". Во-первых, никто не может толком объяснить, в чём это "ведическое мировоззрение", в его славянском варианте, состояло,– ибо никаких вразумительных культурно-исторических памятников от него не осталось. В отличие, скажем, от греко-римского язычества, которое свою всемирноисторическую роль запечатлело в многочисленных и более чем монументальных вещественных свидетельствах. То, что ныне излагается под названием "ведического мировоззрения" в разной псевдонаучной литературе, это ведь просто современные фантазии на интригующую тему.

Во-вторых, если в истории дохристианского славянства и существовало,– допустим,– какое-то более или менее связное мировоззрение, то ведь и оно сегодня – лишь культурно-исторический антиквариат, заслуживающий, безусловно, уважения и изучения (если там есть что изучать), но уж никак не того, чтобы на нём строить борьбу за освобождение и возрождение страны.

 

Впрочем, самое разочаровывающее в Вашем письме – это даже не "ведические" закидоны, а Ваше неприятие категорий "Советский народ", "советскость" и неприкрытое тяготение к национал–социалистским взглядам.

Причём, Вы тут настолько противоречите внутренне самому себе, что складывается впечатление, будто у Вашего письма два разных автора. То Вы сокрушаетесь, что "вспоминать, сопоставлять и сравнивать" способно лишь поколение рабочих, жившее при Советской власти,– то поносите Советский народ и советское общество в целом как "инфантильное и иждивенческое", как "миф" и "химеру". Что же, по-Вашему, "вспоминают" рабочие старшего поколения – химеры и мифы, своё социальное "иждивенчество", или, всё-таки, своё бытие в качестве социально защищённого и самоотверженно трудившегося Советского народа? Между прочим, хороши "иждивенцы" – столько всего, как говорится, настрогали, что мировое ворьё двадцать лет без малого рвёт, дерёт, жрёт, давится – и всё ещё никак в глотку протолкнуть не может. Повторять подобный бред – об "иждивенчестве" советских людей – простительно разве лишь кухонному горе–"демократу", которому познеро–сванидзевский ящик давно и уши, и глаза, и мозги заменил. А Вы-то, вроде, человек думающий, труды В.И.Ленина штудируете…

Теперь, что касается мифологии.

Должна сказать,– этнически "чисто русский" человек, это куда больший миф, чем человек советский. Само историко-географическое положение русских – в кольце угро-финских, тюркских и прочих народностей, с которыми невозможно было не взаимодействовать,– уже одно это обусловило смешанный характер русской нации и трудность выделения в ней каких-то "эталонных" типов.

Вне всяких сомнений, Нация, Народ – это важнейшие понятия в жизни человечества и в его объективном структурировании. Но это всё, опять-таки, сугубо исторично, и не надо забывать, что нация – сравнительно недавнее историческое приобретение, образовавшееся в буржуазную эпоху. Не успели сложиться нации, как история сделала ещё шаг вперёд, и было выдвинуто новое, также фундаментально важное структурирование – по классовому признаку. Оба эти подхода – со стороны Нации и со стороны Класса – нужно было совместить, и вот этим-то гигантским достижением человечество и обязано Советскому Союзу, советскому большевизму, практике социалистического строительства в СССР. В представлении о Советском народе как новой исторической общности людей классовый и национальный признаки органично, нерасторжимо слились. Советский народ – это единство людей труда, т.е. единение классовое, но оно не исключает, не игнорирует, а вбирает в себя национальный момент, поскольку объединяет трудящихся всех национальностей, любой этнической принадлежности.[3]

Концепция Советского народа, отразившая неоспоримый факт его формирования, как новой человеческой общности,– это одна из вершин коммунистической мысли и практики второй половины XX – начала XXI столетия. Всё, что я могу Вам в данной связи посоветовать,– это постараться почувствовать и понять блистательную историческую новизну и широчайшие перспективы этой социально-философской конструкции. Ведь в будущем всё человечество станет единым Советским народом.

Из сказанного ясно, почему мы с полным основанием говорим о национально-освободительной борьбе Советского народа. Нам позволяет так ставить вопрос объективная внутренняя диалектичность этого понятия: то, что в нём диалектически "сняты" оба компонента – и классовый, и национальный. Поэтому формулировка: национально-освободительная борьба Советского народа не требует никаких специально этнических дополнений,– например, как Вы предлагаете, указаний на "конкретный русский народ". Советский народ исторически не менее, а куда более конкретен.

С другой стороны, здесь не требуется и никаких уточнений по классовой линии (как это имеет место в бытующей среди наших "левых" теории двух этапов предстоящей нам борьбы: сначала-де будет этап национально-освободительный, затем – классово-пролетарский). Освободительная борьба Советского народа от самых своих истоков носит диалектически спаянный классово-национальный характер.

В истории не могло не предприниматься попыток абсолютизировать либо классовый, либо национальный подход.

Абсолютизация классового подхода – это троцкизм, в широком понимании этого термина. Отрыв от национальных, культурно-исторических корней, русофобство, человеконенавистническое отношение к "классово чуждым" социальным слоям, в каковые "чуждые" слои оказалось огулом зачислено едва ли не всё крестьянство, т.е. подавляющее большинство населения тогдашней России,– благодаря всему этому троцкизм быстро саморазоблачился как фактическая агентура мирового капитала в государстве трудящихся. Соответственно и было с ним поступлено. Это была не борьба И.В.Сталина с Троцким за власть, а борьба здоровых начал в мировом коммунизме с влияниями вредоносными и губительными, идущими из недр формации, обречённой покинуть историческую сцену.

Абсолютизация подхода национального – это национал-социализм, гитлеризм, "открыто террористическая форма диктатуры финансового капитала", как у нас его прежде определяли.[4] Национал-социализм – это вырожденческий, откровенно дегенеративный этап эволюции частнособственнической идеологии, идеологии буржуазного либерализма. Это своеобразная первоначальная версия теории "классового партнёрства". Нацизм стремится "сплотить" эксплуататоров и эксплуатируемых на почве их принадлежности к одному и тому же этносу, который демагогически объявляется "избранной расой", "расой господ" и т.п. Роль же эксплуатируемых "рабов" отводится другим, якобы "неполноценным" народам. В действительности получается лишь то, что обманутые шовинистической демагогией трудящиеся становятся – вопреки своим подлинным классовым интересам! – орудием в руках национальной буржуазии, в осуществлении её захватнических, оголтело экспансионистских замыслов.

Какое у нас, Николай Юрьевич, может быть "сотрудничество, хотя бы на время" с этим звероподобным "мировоззрением", если его вообще позволительно так называть? Извините, но это как раз тот случай, когда надо сначала думать, а потом излагать свои размышления вслух. Да, В.И.Ленин шёл на определённые компромиссы, и вряд ли найдётся в истории политик, которому полностью удалось бы этого избежать. Но компромисс – оружие до крайности обоюдоострое, и ленинский "компромисс" с Троцким в 1917г. вылился для Советской власти в двадцать лет ожесточённейшей внутригосударственной классовой борьбы. Которая вполне могла бы закончиться "перестройкой", интервенцией и оккупацией уже где-то в 1930-х годах,– если бы В.И.Ленину не преемствовал такой государственный гений, как Сталин.

Правда, здесь есть одна весьма и весьма огорчительная деталь – это податливость части нашего протестного контингента, в особенности молодёжи, на нацистскую риторику и символику. Это объясняется, бесспорно, и вредительской политикой оккупационных властей, которые сознательно – с прицелом на расчленяющие гражданские конфликты внутри самой России,– наводняют страну паразитическим элементом из бывших союзных республик и сопредельных государств.

Но столь же бесспорна тут и вина нашего имитаторского лжекоммунизма, который своим скрыто или открыто негативным отношением к идее Советского народа мешает людям разглядеть заложенный в ней огромный объединительный потенциал и сплотиться на советской патриотической основе – как встарь говорилось, национальной по форме и классовой по содержанию. Ведь единение нам необходимо не только антибуржуазное, но и национальное. Но проповедуемый нынешними нашими "левыми" троцкистский псевдомарксизм не даёт ответа на этот духовный запрос,– чем и вынуждает людей искать удовлетворения этой тяге в разных сомнительных источниках, в том числе и у национал-социалистов.

 

Не кого иного, как имитаторов, должны мы "поблагодарить" и за то, что немалая часть граждан у нас высказывает мнение о Советском народе подобное тому, какое высказали Вы: он-де "сдал без боя Советскую власть", где он был и "в чём, конкретно, проявился", когда вершилась катастрофа "перестройки", да и существовал ли он вообще?

Создание на территории СССР лжекоммунистической многопартийности, имитационного псевдокоммунизма, призванного в условиях фактической оккупации страны ИМИТИРОВАТЬ "сопротивление" марионеточному режиму,– это, как мы из года в год повторяем, одна из важных плановых операций психополитической агрессии Запада против нас, агрессии, которая развёртывалась несколько десятилетий. В недрах КПСС и затем КП РСФСР была подготовлена и заранее снабжена соглашательской, неогорбачёвской, неотроцкистской идеологией когорта "вождей" планируемых компартиек. Над их имиджем как неких творчески мыслящих марксистов нового поколения, "рабочих вожаков" и т.п. прилежно трудилась тогдашняя партийная пресса. Отправной точкой операции определилась статья Н.Андреевой в "Советской России" в марте 1988г. Вокруг Андреевой быстро накрутили миф как о "первой и единственной" в Советском Союзе, кто решился,– дескать,– открыто выступить против различных настораживающих тенденций в идеологической сфере, в защиту И.В.Сталина и пр.

Всё это была махровая, бесстыдная ложь, нацеленная на то, чтобы окружить имитационных "лидеров" ореолом чуть ли не национальных героев. Со всей очевидностью, попутно вырастал и парный к этой лжи, гнусно очернительский и клеветнический миф о Советском народе,– тот самый, который Вы воспроизвели в Вашем письме. И немудрено: если "первые и единственные" борцы с национальным предательством обнаружились лишь в самом конце 80-х годов, то от хрущёвщины – дальнего предвестника "перестройки" – до горбачёвщины народ как таковой, выходит, спал. Ну, если до Нины Андреевой никого и ничего не было? Значит, все остальные спали, ни в чём конкретном не проявились, без боя сдали Советскую власть… По сию пору "идеологи" андреевской "ВКПБ", да и других компартиек, без тени смущения именно так и излагают ситуацию: была, дескать, во второй половине 50-х годов "антипартийная", так называемая, группа Молотова, Кагановича и пр., а затем, в 1988г.,– Андреева; между ними же – тридцатилетняя "чёрная дыра", поистине свиная интеллектуальная спячка двухсотпятидесятимиллионного народа, который и ухом не повёл, когда вокруг него подрывались, один за другим, устои Советской власти. Возникает логичный вопрос: да существовал ли в действительности этот народ именно как "Советский", и если он вот так, в таком виде существовал, то зачем он нужен?

Давайте взглянем, однако, что было на самом деле, а не в измышлениях "специалистов" из западных спецслужб,– в измышлениях, прилежно усвоенных нашими "постсоветскими" имитаторами.

Мне,– например,– как учёному, уже к началу 70-х годов стала ясна антимарксистская и антисоветская суть целого ряда тогдашних идеологических "новаций", беспрепятственно циркулировавших в партийной литературе. Этим временем датируются и первые мои обращения на эту тему к руководству Академии наук СССР, в ЦК КПСС, в редакции ведущих партийных и научных изданий,– ибо дискуссия быстро вышла за рамки академического института, где я тогда работала. К ней стремительно подключился чуть не весь руководящий состав Академии, вице-президенты и президенты, верхушка Госкомитета СССР по науке и технике, "кураторы" из ЦК КПСС и т.д. Я не унималась, и мне, по существу, исковеркали жизнь, беззаконно лишили возможности работать по специальности, возможности печататься; без конца предпринимались попытки завести какое-нибудь "дело" против меня или даже против членов моей семьи; не гнушались и уличными нападениями по вечерам, после одного из которых я вообще чудом осталась в живых. Это продолжалось почти двадцать лет: вынырнуть, так сказать, на поверхность мне удалось, лишь когда объявили "гласность" и "перестройку".

Всё это время в самые разные партийные, советские, научные, издательские адреса шли и шли наработки, рядом с которыми "знаменитая" статья Андреевой – пустопорожний лепет, не заслуживающий того, чтобы о нём говорить всерьёз. Сейчас мы постепенно выводим эти материалы в Интернет, с ними можно ознакомиться и убедиться в обоснованности моей оценки.

Вот где была по-настоящему мыслящая, по-настоящему патриотическая часть Советского народа, вот в чём она, конкретно, проявилась. Вы мне скажете, может быть: ну, если с вами такой казус приключился, это же не значит, что весь народ боролся? Но, во-первых, что такое – в данном контексте – "весь народ"? Закваской любой всенародной борьбы всегда служат примерно полтора процента так называемых пассионариев, готовых пожертвовать личным благополучием, чтобы отвести нависшую общую угрозу, которой люди в массе пока ещё не видят.

А во-вторых, БЫЛИ они у нас, эти полтора процента, были! В 1978г. Политбюро ЦК КПСС организовало трёхдневное, если не ошибаюсь, совещание, на котором рассматривались письма трудящихся по идеологическим вопросам.[5] Об этом сообщалось на ноябрьском (1978г.) Пленуме ЦК КПСС. При Политбюро образовали специальную комиссию, призванную этими проблемами заниматься. Вот теперь прикиньте, до какой степени должны были встревоженные граждане завалить редакции газет и журналов, партийные и советские инстанции "письмами по идеологическим вопросам", чтобы Политбюро три дня заседало, пытаясь эту кашу расхлебать. Причём, оно её так и не расхлебало,– ибо результаты работы упомянутого совещания и созданной им комиссии остались покрыты мраком неизвестности. Так что не одна Хабарова,– уж это точно! – "мешала спокойно жить" высокопоставленным идеологическим диверсантам, на всех парах готовившим "перестройку".

Вы можете снова возразить: ну, пусть вас даже и набралось эти самые полтора процента, но предотвратить горбачёвщину, развал и оккупацию страны вы же всё равно не сумели?

Действительно, не сумели. Ведь мы не были противниками Советской власти и мы не могли,– как Сахаров, Солженицын и им подобные,– обращаться за "поддержкой" к её врагам. И не могли рассчитывать на такую "поддержку". На нас не работали западные радиоголоса, мои статьи по "Голосу Америки" не читали, уши гражданам по всей стране нашими фамилиями не сверлили. Кремлёвские и околокремлёвские перестройщики копались в наших письмах, но широкая общественность практически ничего не знала об этой их возне. Люди знали о существовании солженицынского злопыхательства, но о существовании в государстве огромного массива патриотического, народно-коммунистического недовольства и беспокойства,– повторяю,– не знал практически никто и ничего. Кроме нас самих и тех "пятиколонников", предателей Советского народа, которые по наводке своих забугорных хозяев блокировали его мыслящее ядро вот уж подлинным "железным занавесом", стеной непробиваемого молчания.

В этой обстановке советские патриоты, их активная, пассионарная часть, не могли сконтактировать между собой, даже узнать друг о друге, и тем паче образовать хоть какую-то организацию, без которой,– как хорошо известно,– дело с места не сдвинется. Советское патриотическое Сопротивление в тот период удалось удержать на "бесструктурном", молекулярном,– как его называют,– уровне. Это был серьёзнейший успех планировщиков информационно- психологической войны. Но ведь это была, простите, и ВОЙНА, а не просто детские шалости с огнём; именно поэтому мы и квалифицируем всю эту чудовищную "эпопею" не иначе как войну.

Следующим шагом фактически подавленное (но отнюдь не сломленное до конца!) Сопротивление нужно было ПРОИМИТИРОВАТЬ. Вот и выплывает в 1988г. – спустя десять лет после описанного выше совещания! – тщательно раскрашенная и надутая подсадная утка под названием Нина Андреева. Инсценируется ужасный "переполох" в Политбюро,– как будто там первый раз в жизни получили от рядовой советской гражданки "письмо по идеологическим вопросам". Как будто десятилетиями до этого по уши в завалах таких писем не сидели…

Одновременно на политической арене обозначаются и другие штатные кандидаты в неокоммунистические "вожди". Из кого эти кадры вербовались,– я думаю, долго объяснять не надо. Где-то осенью 1989г. я впервые очутилась на достаточно представительном сборе "неформалки", как именовали тогда будущую "оппозицию". Помню, как я была поражена, вдруг обнаружив: ба, знакомые всё лица… Вот пышноволосый и вальяжный бывший главный редактор бывшего главного идейно-теоретического журнала страны. Боже мой, сколько же статей я ему послала и какое хамство получала в ответ…[6] Да и прочие некоторые не лучше. И ведь опять, опять они – в президиуме, они – на трибуне, они и здесь опять руководят!

Казалось бы, первым делом новоявленные "борцы с горбачёвщиной" должны были помочь выбраться из подполья героическому Красному Сопротивлению 70-х – начала 80-х годов, "рассекретить" этот Неизвестный фронт Третьей мировой войны, показать Советский народ (в том числе и ему самому) как сражавшийся и продолжающий сражаться (а вовсе не "спавший"!), но таким образом и сплотить его на решительный отпор разраставшемуся контрреволюционному мятежу.

Но выяснилось, что имитаторы выполняли совсем другое номенклатурное "поручение": советских людей изобразить скотски "проспавшими" рабоче-крестьянскую власть и не заслуживающими лучшей участи, нежели оккупация транснациональным капиталом;

над "народным коммунизмом", этим действительным Сопротивлением транснациональному классовому врагу, попытаться вновь опустить "железный занавес", вычеркнуть его, как факт, из истории нашего Социалистического Отечества;

на "расчищенном" таким способом месте создать липовое, камуфляжное лжесопротивление оккупационному режиму, фактически встроенное в режим и абсолютно для него безвредное; начало его числить никак не ранее, чем с 1988г., а вождями объявить самих себя.

И чего же Вы, после всего этого, от всей нашей "оппозиции" хотите-то? Она и по сей день работает по заданному ей двадцать лет назад "алгоритму". Она – не антагонист режиму, не какая-то противостоящая режиму сила, она – органический его элемент. Она – протянувшийся в наше время метастаз правотроцкизма, хрущёвщины и горбачёвщины. Да, "внизу" там много одураченных честных людей, неспособных разобраться в демагогии, подчас,– надо признать,– весьма изощрённой. Но понятно, что погоду в нашем "комдвижении" делают не они.

Из всего сказанного вывод: коммунистическое движение не побеждает у нас потому, что коммунистического движения как такового в стране на сегодняшний день попросту нет. Есть, в общем и целом, его имитация, сконструированная современными средствами ведения психотронной войны. И есть отдельные островки, ядра, вкрапления коммунизма неимитационного, которые,– правда,– обладают хорошей жизнестойкостью и разрушению не поддаются, но и не могут пока переломить ситуацию в нужную и благотворную для народа сторону.

И последнее Ваше возражение, легко предвидимое: ну, и чего вы добились, в результате? Страна развалена и оккупирована, а в левом движении хозяйничают имитаторы, против которых вы почти так же бессильны, как и во времена вашего "диссидентства".

У В.И.Ленина есть прекрасное высказывание, которое по сути стало и моим жизненным девизом (цитирую по памяти, но цитата точная): мы в своей стране, где пережили две революции, знаем и видим, что нельзя предсказать хода революции и нельзя её вызвать. Можно только работать на пользу революции. Если работаешь последовательно, если работаешь беззаветно, если эта работа связана с интересами трудящихся масс, составляющих большинство, то революция приходит, а где, как, в какой момент, по какому поводу – сказать нельзя.

Но эта проницательнейшая мысль имеет и обратную формулировку: если кто-то где-то НЕ работает, последовательно и беззаветно, на пользу освобождения, то освобождение НЕ придёт. Ни по какому поводу и ни в какой момент. Война против СССР – новая, следующая за Великой Отечественной – велась полвека; на Победу в ней тоже,– очевидно,– не менее как десятилетия нужны, за две недели это назад не раскрутишь. Вот мы – носители коммунистической истины и коммунистической перспективы – работали последовательно и беззаветно, и получили то, без чего освобождение невозможно: марксистско-ленинскую науку,– повторяю,– в том её виде, какой необходим, чтобы освобождение состоялось и движение наше к коммунизму, к справедливому жизнеустройству на Земле возобновилось и продолжилось. Не было бы те двадцать лет бесстрашного и прилежно трудившегося "диссидента" – не было бы сегодня у страны и "ведущего идеолога". Я этот "титул" принимаю, поскольку знаю, что он соответствует действительности. Когда так будут думать не несколько десятков, но хотя бы, ну, несколько сотен тысяч человек на временно оккупированной территории нашей Советской Родины, произойдёт всё остальное, чему предначертано свершиться. А где, как, в какой момент, по какому поводу… давайте уж доверимся в этом Владимиру Ильичу.

 

С уважением

Т.ХАБАРОВА

Москва, 29 октября 2006 г.