Информационное  сообщение

 

21-ое заседание политклуба Московского центра Большевистской платформы в КПСС 30 мая 1996г. прошло как дискуссия на тему "3а какую экономику бороться левым силам страны?". Присутствовало около 30 чел. – члены БП в КПСС, КПСС, РКРП, РКП–КПСС, ВКПБ, ОФТ, ВКРГБ, Русской академии, беспартийные.

С содокладами выступили к.э.н. А.С.Барсов и к.филос.н. Т.М.Хабарова, Содоклад А.С.Барсова назывался "От фальсифицированного марксизма к ресурсосберегающей экономике".

По мнению докладчика, на протяжении почти всего советского периода нашей истории у нас в стране функционировала затратная модель хозяйственного механизма, основанная на действии закона стоимости и на аккумуляции чистого дохода в форме прибыли. Эта модель практически ничем не отличается от экономики любой слаборазвитой капиталистической страны и представляет собой фальсификацию экономического учения Маркса. Подлинный же смысл экономической доктрины марксизма оказался выявлен скорее в теории Дж.М.Кейнса и других буржуазных учёных этого направления, а на практике реализован в кейнсианской ресурсосберегающей модели хозяйствования. Кейнсианская модель основывается на законе экономии времени и на аккумуляции чистого дохода в форме экономии затрат труда на единицу продукции. По существу на тех же началах,– как утверждал докладчик,– базируется и коммунистическая экономика, построенная полностью по Марксу. Различия в формах собственности докладчиком не акцентировались. По кейнсианской модели функционирует в настоящее время хозяйство высокоразвитых капиталистических стран.

Таким образом, России надлежит встать на путь построения народно-демократического государства социалистической ориентации, с индикативно планируемой рыночной экономикой ресурсосберегающего типа и множественностью форм собственности.

Содоклад Т.М.Хабаровой носил подзаголовок "Сталинская экономическая модель – следующий, более высокий этап мирохозяйственного развития по сравнению с кейнсианством".

В истории советской экономики после НЭПа,– указывалось в содокладе,– имели место не одна, а две хозяйственных модели, существенно различавшихся между собой. Первая – это сталинская модель, которую именно так и следует называть, вторая – это дефектный, внутренне противоречивый хозяйственный механизм, постепенно сложившийся к концу 60-х годов в результате многократных "реформаторских" искажений сталинского оригинала. Сталинская экономика носила выраженно интенсивный (ресурсосберегающий) характер, поскольку одним из главных планово-оценочных показателей в ней являлось снижение себестоимости (т.е., та же экономия ресурсов на единицу продукции). Но, в отличие от кейнсианской модели, где чистый доход формируется в границах производственного объекта частной собственности и попадает, соответственно, индивидуальному или групповому частному собственнику, в модели Сталина формирование преобладающей доли чистого дохода выведено на народнохозяйственный уровень, откуда он через общественные фонды потребления и систему регулярного снижения розничных цен распределяется на всех, без исключения, добросовестно трудившихся участников производственного процесса. По отношению к кейнсианской модели сталинская экономика снижения затрат и цен выступает как её закономерное объективное обобщение, исторически новейшая и структурно совершеннейшая стадия развёртывания мирохозяйственной эволюции.

Хабарова повторила известную позицию Большевистской платформы, согласно которой Советский народ должен освободить страну от фактического порабощения внешним геополитическим противником и вернуть её на сталинский путь экономического развития, исторически наиболее прогрессивный, ведущий к перерастанию общества в коммунизм и к возникновению подлинно равноправного, неэксплуататорского мирового содружества государств.

Аудитория явно отдала предпочтение второму выступлению. Дискуссия проходила в форме развёрнутых вопросов к содокладчикам и свободного обмена мнениями.

В связи с упоминанием о законе экономии времени Ю.М.Люляев (беспартийный) поднял проблему свободного времени как высшей человеческой ценности, ибо только в свободное время человек принадлежит самому себе. Ответ на этот вопрос гласил, что человек, конечно, должен быть освобождён от такого труда, который воспринимается им как внешнее принуждение, но корень проблемы состоит не в том, чтобы законсервировать разрыв между общественно-полезным трудом и процессом самореализации личности, а в том, чтобы создать такие экономические и политические условия, когда свободное самоосуществление личности происходило бы именно в труде на благо общества и полностью совпадало бы с ним.

А.В.Тугарёв (беспартийный) обратил внимание на сходство предвыборной социально-экономической программы Г.А.Зюганова как кандидата в президенты РФ с тем описанием кейнсианской экономической модели, которое было представлено слушателям политклуба. К сожалению, данная аналогия справедлива,– ответила на этот вопрос Т.М.Хабарова. В президентской программе Г.А.Зюганова нет даже и намёка на возвращение когда-либо к социалистическим формам хозяйствования, предусматривается полная интеграция России в так называемый "цивилизованный мир", а это на практике может вылиться только в окончательную колонизацию страны.

Член ОФТ В.П.Антонов выразил пожелание, чтобы было конкретнее показано действие сталинского экономического механизма в сельскохозяйственном производстве, где,– по мнению оратора,– дела обстояли не столь благополучно, как в промышленности.

Раньше у нас существовала неплохая увязка изобретательской инициативы с экономическим эффектом от внедрения,– сказал Ю.С.Маракулин (Русская академия). Но совершенно не стимулировалось рационализаторство организационно-правовое, ибо оно задевало привилегии партгосноменклатуры. А ведь это решающее проявление творческой активности граждан. В дальнейшем нам необходимо будет исправить этот серьёзный недостаток социалистической системы во всех её вариантах,– включая и тот, который действовал при Сталине.

 

Обозреватель